Тьма чернее ночи - Страница 5

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Маккалеб больше всего любил смотреть, как она спит. Он вспоминал, как они беседовали о книгах, занятиях, советах подруг Грасиелы – сестер из детского отделения больницы. Все было направлено на то, чтобы подготовиться к заботе о хрупкой жизни, столь зависимой от них. Однако ничто из сказанного или прочитанного не приготовило Маккалеба к знанию, пришедшему в первый же миг, когда он взял дочь на руки: теперь его собственная жизнь зависит от нее.

Маккалеб положил руку ей на спинку. Малышка не шевельнулась. Он чувствовал, как колотится крохотное сердечко, быстро и отчаянно, будто читаемая шепотом молитва. Иногда он подтаскивал к кроватке кресло-качалку и сидел рядом до поздней ночи. Сегодня все было по-другому. Нужно идти. Его ждет работа. Кровавая работа. Маккалеб сам не знал, пришел ли он сюда проститься на ночь или чтобы как-то получить согласие и от нее тоже. Он даже не пытался разобраться в себе. Просто знал, что должен посмотреть на дочку, прикоснуться к ней, прежде чем взяться за работу.

* * *

Маккалеб вышел на причал и спустился по ступеням к лодочной пристани. Нашел среди других маленьких лодок свой "Зодиак" и забрался в него, осторожно положив видеокассету и папку на надувной нос, чтобы не намочить бумаги. Пришлось дважды дернуть за пусковой шнур, чтобы завести мотор. Маккалеб направил "Зодиак" по фарватеру порта. В гавани Авалона нет доков. Лодки и яхты привязаны к установленным рядами причальным буям, повторяющим изогнутую форму естественной гавани. Из-за этого зимой и порту судов мало, но Маккалеб все равно не пытался пройти между буйками. Он следовал фарватеру, словно вел машину по улице. Нельзя срезать через газоны, надо оставаться на проезжей части.

На воде было холодно, пришлось застегнуть "молнию" ветровки. Подойдя к "Попутной волне", Маккалеб заметил свечение телеэкрана за занавесками салона. Судя по всему, Бадди Локридж не успел на последний паром и остался на ночь.

Маккалеб и Локридж вместе возили туристов. Хотя яхта была записана на имя Грасиелы, лицензию и все прочие документы, связанные с бизнесом, оформили на имя Локриджа. Они познакомились больше трех лет назад, когда Маккалеб привел "Попутную волну" в гавань Лос-Анджелеса и жил на борту, приводя яхту в порядок. Бадди оказался соседом – жил на соседней парусной шлюпке. Они стали друзьями и в конце концов партнерами.

В беспокойный весенне-летний сезон Локридж часто ночевал на "Попутной волне", а в более спокойные времена обычно уезжал на пароме обратно в Город – к собственной шлюпке в Кабрийо. Похоже, найти подружку в барах Города проще, чем на острове. Маккалеб полагал, что утром Бадди уедет, поскольку клиентов у них не будет еще пять дней.

"Зодиак" ткнулся в кормовой подзор "Попутной волны". Маккалеб заглушил мотор и вылез, прихватив кассету и папку. Привязал "Зодиак" и направился к двери салона. Бадди уже ждал – видимо, слышал "Зодиак" или почувствовал, как лодка ткнулась в корму. Он распахнул дверь, зажав под мышкой роман в мягкой обложке. Маккалеб глянул на экран телевизора, но не разобрал, что там идет.

– Что стряслось, Терри? – спросил Локридж.

– Ничего. Просто мне надо немного поработать. Я займу переднюю каюту, хорошо?

В салоне было тепло: Локридж включил обогреватель.

– Конечно-конечно. Я могу чем-то помочь?

– Нет, это не связано с бизнесом.

– А связано с той леди, что заглядывала сегодня? Из управления шерифа?

Маккалеб и забыл, что Уинстон сначала нашла яхту и узнала адрес у Бадди.

– Угу.

– Ты что-то расследуешь для нее?

– Нет, – быстро ответил Маккалеб, надеясь ограничить интерес и участие Локриджа. – Мне надо лишь посмотреть кое-какие материалы и перезвонить ей.

– Н-да, кореш, круто.

– Ерунда, просто любезность. А что ты смотришь?

– Так, пустяки. Передача о группе федералов, которая отлавливает компьютерных хакеров. Хочешь посмотреть?

– Нет. Нельзя ли на время позаимствовать телевизор?

Маккалеб показал видеокассету. Глаза Локриджа вспыхнули.

– Пжалста. Запихивай эту крошку сюда.

– М-м... не здесь, Бадди. Детектив Уинстон просила заняться этим конфиденциально. Я верну телевизор, как только закончу.

На лице Локриджа отразилось разочарование, но Маккалеб остался непоколебим. Он подошел к стойке, отделявшей камбуз от салона, и положил папку и кассету. Отключил телевизор от сети и снял с крепления, которое удерживало его при выходе в открытое море. Телевизор со встроенным видеоплейером оказался тяжелым. Маккалеб стащил его по узкой лестнице и занес в переднюю каюту, частично превращенную в кабинет. С двух сторон у стен стояли двухъярусные койки. Нижняя левая была переделана в письменный стол, на двух верхних хранились коробки с оставшимися от прежней работы в Бюро документами: Грасиела не хотела держать их дома, где на них мог наткнуться Реймонд.

К сожалению, Бадди, похоже, рылся в коробках и читал бумаги. Это беспокоило Маккалеба. Он подумывал о том, чтобы запирать переднюю каюту, но знал, что это может плохо кончиться. Здесь находился единственный на нижней палубе потолочный люк, и доступ к нему блокировать нельзя – вдруг понадобится аварийная эвакуация.

Маккалеб поставил телевизор на стол и включил в сеть. Повернулся, чтобы сходить в салон за папкой и кассетой – и увидел, что Бадди спускается по лестнице с кассетой в руках, на ходу перелистывая папку.

– Эй, Бадди...

– А знаешь, выглядит жутковато.

Маккалеб протянул руку и закрыл папку, потом забрал ее и кассету из рук партнера.

– Просто заглянул.

– Я же сказал, это конфиденциально.